.

В номере:

Историческая фигура первого раздела — наш соотечественник, прославившийся, однако, не у себя на родине, а в Штатах, где с 1934 по 1958 год был арт-директором одного из культовых модных журналов ХХ века — Harper's Bazaar. Алексей Бродович во многом изменил подход к журнальному дизайну, превратив модный глянец в образец высокого дизайнерского искусства. Бродович фигура во многом трагическая — его судьба сложилась непросто. Но он очень близок мне лично — вот всего лишь несколько строк о его собственном издательском проекте: «В «Портфолио», Бродович делал публикации, посвященные художникам и дизайнерам, писал о национальных дизайнерских школах, создавал безумно красивые развороты. Работы французских поэтов перемежались с эксцентричными статьями об уличных граффити. Это был микс всевозможных тем об искусстве. К сожалению, вышло всего три номера издания. Некоммерческие идеалы и отсутствие рекламы быстро обанкротили издателей». Надо задуматься о будущем «Проектора» =))

Большое интервью со Стефаном Загмайстером. Сейчас это одно из самых громких имен мирового графического дизайна. Может быть, самое громкое имя десятилетия двухтысячных. Каллиграф, типограф, мастер рукотворного леттеринга, лауреат всех возможных мировых профессиональных наград, свой первый «большой приз» он получил в Москве на «Золотой пчеле» в 1998 году. У Загмайстера небольшая студия в Нью-Йорке. Почему он не стремится к укрупнению бизнеса, зачем дизайнеру раз в семь лет уезжать на край света, что самое главное в проектном процессе, о деньгах, работе и отдыхе — читайте интервью со Стефаном.

Первая половина журнала получилась довольно леттеринговой. Проект «Буквы» посвящен еще одному дизайнеру-экспериментатору. Одед Езер — настоящий волшебник. Что он творит с буквами, уму непостижимо. В его лаборатории они оживают, выпускают щупальца, расползаются по углам и ведут себя совершенно разнузданно. Выйдя в третье измерение из плоскости листа, где буквам изначально и положено существовать, трехмерные леттеринговые эксперименты Одеда Езера сформировали новый жанр (типо-)(3D-)графического дизайна. Но и об этом этапе своего творчества Одед уже говорит в прошедшем времени.

Сериал про «Светомузыку» — наш совместный проект с компанией «Артлайт» продолжается. Представляю новые объекты. Для нового торшера также была взята валторна (ее форма удивительна и прекрасна!), но я решил окрасить ее в черный цвет, сохранив в изначальном медном сиянии лишь внутреннюю поверхность раструба, куда устанавливается крупная лампа. Черный металл навевает оружейные вороненые ассоциации. Предмет получился с ярко выраженным мужским характером. А блестящий зев раструба не только эстетическое решение, но и кусок функции — свет лучше рассеивается, отражаясь в начищенной меди.

Еще одним дизайнерским объектом, который мы показываем в этом номере стал «Стоун» — система перегородок, вышедшая из мастерской Вертти Киви (кстати, крупнейшей дизайн-студии Финляндии). При взгляде на «Стоун» мне вспоминается прекрасный фильм Жака Тати «Время развлечений» (Jacques Tati / Play Time), снятый им еще в 1967 году. Этот фильм неслучайно считают одной из самых дизайнерских картин ХХ века. В нем в ироничной и тонкой французской манере рассматриваются взаимоотношения человека и архитектурно-предметной среды современного города. И снова интервью.

Дизайн среды, связанной с образованием продолжает следующая публикация. Это рассказ о проекте «Тетрис», реализованном норвежским дизайнером-многостаночником Бьорном-Ковальски Хансеном. Бьорн-Ковальски приезжал с лекцией в Санкт-Петербург, и у меня была возможность задать ему несколько вопросов. М.Х.: Но в первую очередь ты позиционируешь себя как художника — не архитектора, не дизайнера и не музыканта. Б.-К.Х.: Да, это прагматичный выбор. Так проще и удобнее — у художников есть отличная отмазка: «А я так вижу!», и не надо ничего объяснять. Если же сказать, что я архитектор, то это звучит куда более серьезно, чем оно есть в моей жизни на самом деле. К художникам люди относятся проще. Правда, порой с некоторым высокомерием.

А дальше основное тело журнала заканчивается и начинаются спецпроекты. Например, проект № 10 «Проискусство» в этот раз посвящен одному только Киберфесту, закончившемуся буквально за день-другой до сдачи номера в типографию. Самая зрелищная часть фестиваля — выставка инсталляций и перформансы — разместились на пятом этаже Креативного пространства «Ткачи». На вопросы журнала отвечают матери-основательницы фестиваля — художницы и активные движительницы культурного процесса Марина Колдобская и Анна Франц.

Более подробно , здесь

Полная электронная версия журнала, на сайте.